Названы пять ошибок российского командования, приведших к украинскому контрнаступлению

Контрнаступление в Харьковской области, которое стартовало в начале сентября, стало полной неожиданностью для российских военных. Изначально удара ждали в Херсоне – и в первые дни осени казалось, что украинские войска развернут свою ответную операцию именно там. Однако всего через несколько дней Вооруженные силы Украины (ВСУ) нанесли стремительный удар на противоположном участке фронта, в Харьковской области.

В результате российская армия потеряла несколько десятков населенных пунктов, а также тысячи квадратных километров с трудом захваченных территорий. Линия фронта на участке около Харькова переместилась за реки Оскол и Северский Донец, а Киев забрал у противника несколько важных плацдармов (Изюм и Балаклея) и, кроме того, вышел к российской границе. 

В чем причины такого стремительного и неожиданного поражения? Эксперты Telegram-канала «Можем объяснить» выделили пять серьезных ошибок российского командования. 

Сотни километров без прикрытия

Российские войска с самого начала войны растянулись на сотни километров. Попытки атаковать сразу и во всех направлениях обернулись неудачей, что привело к первому отступлению – в Киевской, Черниговской и Сумской областях. Жест доброй воли, как отступление назвали в Москве, обернулся серьезными потерями и необходимостью перейти в позиционную войну на других участках фронта.

Однако первая неудача не научила российское командование тому, что в условиях современной военной кампании необходимо концентрировать силы в участках возможного прорыва, а не распылять немногочисленные войска по всей территории фронта. В результате украинские войска смогли нащупать уязвимое место в российской обороне. Так как Москва перебросила на юг, к месту предполагаемого прорыва в Херсоне, часть войск с севера, на месте будущего прорыва ВСУ остались только неопытные бойцы Боевого армейского резерва страны (БАРС), а также мобилизованные жители Луганской и Донецкой областей.

Такой состав не мог оказать должного сопротивления ВСУ, даже при преимуществе в артиллерии и авиации. Именно поэтому российской армии пришлось спешно отступать за реку, так как удержать позицию, не было ни единого шанса.

Недостаток живой силы

Об этом неоднократно говорили и аналитики в «МО», и эксперты, и журналисты. России критически не хватает живой силы, чтобы удерживать оккупированные территории. Именно поэтому после поражения в сентября провластные журналисты, Telegram-каналы и даже депутаты Госдумы заговорили о необходимости ввести всеобщую мобилизацию.

С этим связаны и новости о вербовке россиян в добровольческие батальоны, расширения набора в «ЧВК Вагнера» и привлечении к «специальной военной операции» заключенных. О том, насколько Россия может и готова вводить резервы для удержания занятых ранее территорий: известно мало. Например, некоторые эксперты вообще сомневаются, что у Москвы есть такой козырь в рукаве. Естественно, если речь не заходит о ядерном оружии. 

Нет информации

Первые два пункта не были бы такими критичными, если бы российское командование понимало, как и куда перебрасывает силы ВСУ. Однако очевидно, что Москве неизвестно, что происходит по ту сторону фронта: не хватает ни разведывательных данных, ни средств радиоэлектронной борьбы, ни специальных беспилотников. Именно поэтому внезапная атака на севере застала российские войска врасплох.

Для ВСУ ситуация обратная. На вооружении украинской армии имеются не только боевые, но и разведывательные дроны, которые им предоставили западные союзники. Помимо этого, ВСУ в состоянии перехватывать переговоры противника, о чем регулярно сообщает с самого начала кампании. В дополнение Киев получает спутниковые и разведывательные данные как из США, так и из Великобритании, что позволяет командованию в Киеве оценить соотношение сил и спланировать молниеносную наступательную операцию.

Такой дисбаланс ведет к тотальной недооценке противника. Москва в принципе не допускала возможности того, что Украина может успешно атаковать. Вероятно, именно из-за этого на северном участке фронта оставили так мало живой силы, оголив, по сути, серьезный участок линии соприкосновения.

Устаревшая тактика

О том, что Россия использует методы ведения войны из XX века, а Украина пользуется современными наработками НАТО из века XXI говорили неоднократно. Однако особенно заметно это проявилось именно при Харьковском наступлении.

Украина успешно адаптировала доктрину shaping battlefield (англ. формируя поля боя) – стратегия, при которой наступающая армия создает себе преимущество на определенном участке фронта путем координации всех сил и средств, использования разведданных и ложных маневров. При этом данная стратегия сочетается с похожей на российскую тактикой наступления. В итоге, привычные Москве принципы обороны работают плохо, противника не удается заманить в глубь своей позиции, а после – атаковать с фланга.

Также не работает в данных условиях и привычная еще со времен Второй мировой войны артподготовка, когда перед массированным наступлением в течение нескольких дней позиции противника буквально утюжат артиллерией. Во-первых, это заранее сообщает ВСУ, где ожидать наступления. Во-вторых, такая тактика – это, по сути, размен снарядов для того, чтобы сократить потери в будущем. В случае, если у атакующей стороны достаточно мощи и боеприпасов для такого решения – это может сработать. Но у России снарядов уже не хватает.

При проблемах с логистикой, которые сейчас есть, например, в Херсонской области, где часть сил отрезана от основной группировки Днепром, эта проблема может стать критичной.

Слишком медленно наступали

После жаркой фазы первых недель войны, отступления из Киева и битвы за Донбасс, российская армия крайне медленно продвигалась вперед. Зачастую за день удавалось сдвинуть фронт максимум на сотни метров. Причиной этому были факторы, описанные выше: нехватка личного состава и информации, проблемы с логистикой.

В итоге ВСУ, по сути, смогли перевести наступательную операцию Москвы в войну на истощение. А после, благодаря информации западных союзников и их военной поддержке, «нащупать» уязвимые места. Теперь не ясно, насколько российская армия в состоянии повторить атаку ВСУ, то есть сможет ли Москва так же стремительно и эффективно проводить наступательные операции или, лишившись эффекта неожиданности первых дней, она и дальше продолжит буксовать.

Что с этим предлагают делать в Москве

Чтобы решить эти проблемы, российские пропагандисты и провластные политики, в первую очередь, предлагают объявить всеобщую мобилизацию. Отличился даже, казалось бы, следящий за позицией Кремля Геннадий Зюганов.

«Война и спецоперация отличаются коренным образом. Спецоперацию вы можете прекратить, войну вы не можете прекратить, даже если вам захочется. У нее есть два исхода: победа или поражение. Вопрос победы на Донбассе – это вопрос нашего исторического выживания. Каждый в этой стране должен реально оценивать происходящее», – заявил он в Госдуме. Позже в КПРФ объяснили, что лидер партии имел в виду, в первую очередь, экономическую консолидацию. 

Дальше пошел (и гораздо конкретнее высказался) член комитета Госдумы по безопасности Михаил Шеремет. Он заявил, что «без полной мобилизации, перевода на военные рельсы, в том числе и экономики, мы должных результатов не достигнем». Однако слова парламентариев (и массы пропагандистских Telegram-каналов) опроверг Дмитрий Песков, уточнив, что «о мобилизации речи не идет». 

Другие проблемы, которые, очевидно, есть у российской армии в поле зрения комментаторов, близких к власти, не попадают. Ни о каком переоснащении армии или смене тактики речи не идет. Единственное, редкие представители власти, например, Рамзан Кадыров, указывают на необходимость стремительного ответа и признают «допущенные ошибки». Однако в большинстве своем журналисты и аналитики сваливают вину за поражение на солдат НАТО.

Что будет дальше

Украинская армия однозначно перехватила инициативу перед тем, как кампания приостановится из-за погоды, распутицы и холодов. ВСУ показали, что могут проводить масштабные наступательные операции успешно и в короткие сроки, чем ошеломили российское командование.

Где украинская армия нанесет удар в следующий раз – предсказать сложно. Возможно, это будет попытка форсировать Северский Донец и развить успехи начала сентября на севере, уже в Луганской области. Возможно, это будет прорыв в Херсоне. Ответ на этот вопрос пока, кажется, не знаю и в генштабе ВС РФ.

От российской армии теперь ждут какого-то ответного шага. Но не ясно, есть ли у Москвы резервы и силы для такого контрудара. Сообщения с мест указывают, что массированная артподготовка продолжается под Херсоном. Однако, как говорилось выше, у группировки за Днепром нет ни необходимых для удара сил и техники, ни путей снабжения, так как украинская артиллерия регулярно наносит удары по мостам, понтонным переправам и паромам.

Напомним, 16 сентября на полях ШОС в Самарканде президент РФ Владимир Путин впервые прокомментировал контрнаступление ВСУ.

«Киевские власти же объявили, что начали, проводят активную контрнаступательную операцию. Ну посмотрим, как она будет, чем она закончится», – сказал Путин, отвечая на вопросы журналистов. 

Кроме того, он обратил внимание на то, что РФ проводит «специальную военную операцию» только с участием военнослужащих по контракту, а не всей армией.

«Я обращаю внимание, мы же воюем неполной армией, воюем только частью российской армии, только контрактной частью. Естественно, это связано с определенными параметрами личного состава и так далее», – сказал президент.