Политическая ситуация и ожидания в Афганистане. Интервью с экспертом о влиянии талибов на соседние страны

- США и другие страны Запада практически не препятствовали приходу к власти талибов? Как это можно объяснить?

- В целом талибы установили свою власть почти во всем Афганистане за короткий промежуток времени, за несколько недель. Интересно, что США и западные страны практически не вмешивались в этот процесс. Правда, по этому поводу было проведено заседание Совета Безопасности ООН, на котором некоторые западные страны призывали к мирному решению проблемы через свои внешнеполитические ведомства. Но никаких реальных механизмов не было использовано. К примеру, США могли заявить о своей жесткой позиции в отношении талибов и ввести различные санкции и политические меры против стран, подозреваемых в их поддержке. Это замедлило бы процесс, хотя и не остановило бы его полностью.

С другой стороны, Соединенные Штаты заранее объявили о выводе своих войск, и это было не индивидуальное решение администрации Джо Байдена, а вопрос, согласованный на федеральном уровне. Процесс начался при президенте-республиканце Дональде Трампе, и был вопрос, изменится ли эта политика после прихода Джо Байдена. Но как только он вступил в должность, то заявил, что решение о выводе войск США из Афганистана не отменяется. Возможно, поэтому препятствования для взятия власти талибами не было, как такового.

В Соединенных Штатах ожидали, что талибы оккупируют большую часть Афганистана и что этот процесс займет от четырех до пяти месяцев, и для них стало неожиданностью, что на это потребовалось всего несколько недель.

И если посмотреть на ситуацию, сначала борьба развернулась на юге Афганистана. Афганские войска доблестно сражались за города Кандагар, Лашкаргах и Герат. Но северная и центральная части Афганистана были взяты практически без боя. Возникает вопрос, насколько естественным был этот процесс? Возможно, существовали сделки, о которых мы еще не знаем, и которые постепенно станут очевидны.

- Многие эксперты считают приход к власти талибов прямой победой Пакистана. Насколько Пакистан повлиял на события в Афганистане?

- Это очень распространенное мнение - Пакистан неоднократно обвиняли в поддержке талибов. И не только в поддержке, Пакистан также рассматривается как сила, которая сформировала и возглавляет «Талибан». Я считаю, что это - преувеличение. Конечно, Пакистан сыграл важную роль в формировании движения в 1990-е годы, и повлиял на назначение руководства талибов и развитие их идеологии. С момента появления «Талибана» прошло 27 лет. Нынешний «Талибан» - это не та сила 90-х, произошли определенные преобразования. Движение недавно провело ряд официальных встреч со многими странами. Вот почему я думаю, что признание талибов силой, полностью связанной с Пакистаном, - это преувеличение.

Во-вторых, внутри талибов есть различия. Лидеры, имеющие влияние в структуре движения, имеют свое влияние и офисы в определенных регионах. В настоящее время подтверждены 3 из них: филиал в Пешаваре и в Кветте (Пакистан) и филиал в Мешхеде (открыт в 2010 году в Иране).

Кроме того, у талибов есть группа во главе с Хаккани, которая отвечает за военные операции. Эта группа также имеет свою автономию и свой голос в движении.

Согласно многим источникам, именно филиал в Кветте и группа во главе с Хаккани установили прямые связи с Пакистаном. Не следует забывать, что с момента создания движения «Талибан» до его текущей деятельности Пакистан имеет огромное влияние, но я не согласен с мнением, что он полностью контролирует его. Причина в том, что внутри «Талибана» есть разделение, движение представляет собой горизонтальную, а не вертикальную иерархию. Это означает, что есть определенное руководство, но у него нет возможности управлять централизованно. Разрабатывается общая идеология и стратегия, и ответственность за ее реализацию в регионах несут местные полевые командиры.

- Есть ли отличия между правительством, которое было у власти в 90-е годы, и нынешним руководством талибов? Что изменилось за прошедший период?

- Я не думаю, что пришло время для полной оценки, ведь талибы еще официально не пришли к власти. Они захватили Кабул и де-факто контролируют 95 процентов территории Афганистана. Однако юридически их правительство еще не утверждено, а это означает, что никакие руководящие полномочия предыдущего правительства не были переданы. Процесс легализации власти не завершен.

Но за последние несколько дней, исходя из действий талибов, был сделан ряд выводов. Они использовали террористические механизмы и инструменты в качестве экстремистской силы, для достижения своих целей на протяжении всей своей деятельности. Им инкриминировали многочисленные правонарушения: нарушение прав человека, ограничение прав и свобод женщин, установление ограничений на образование, принятие радикальных мер против противников. Но, похоже, талибы приняли во внимание эти возражения и ожидания. Последние несколько дней они пытались продемонстрировать, что права женщин гарантированы в рамках исламского шариата. Утверждается, что их право на образование, право на труд, будут соблюдаться, если женщины будут соблюдать религиозные требования.

Также обещают не причинять вреда афганским чиновникам и государственным служащим, которые покинули правительство.

В прошлом в Афганистане поступали сообщения о преследованиях этнических групп, кроме пуштунов, а именно - узбеков, таджиков и хазарейцев. Теперь они уже не притесняют людей этих национальностей, а пытаются и привлечь их на свою сторону.

- В результате ухода США образовался огромный вакуум. Может ли этот вакуум заполнить Китай или Россия, которые имеют большое влияние в регионе?

- Это один из самых обсуждаемых сейчас вопросов. Западные государства ушли, кто их заменит? Сами талибы в недавних выступлениях заявляли, что сотрудничают с Пакистаном, Россией и Китаем и имеют хорошие отношения с этими странами. Несмотря на то, что талибы по-прежнему являются запрещенной группировкой в России, это не ограничивает развитие двусторонних отношений.

При ответе на поставленный выше вопрос необходимо учитывать два аспекта. Во-первых, я не могу сказать, что США и их союзники потеряют свое влияние и возможности по мере вывода своих войск из региона. И это не значит, что они больше не интересуются этим регионом. Текущий процесс связан с глобальной политикой, проводимой сегодня Соединенными Штатами. Администрация Байдена пытается экономить свои ресурсы, чтобы не проиграть в военном соперничестве России и Китаю. Вот почему также объявлено о сокращения численности и вывода войск из Ирака до конца года. Эти изменения происходят в рамках принципов новой глобальной политики США. Как я уже сказал, вывод военных не снижает их интереса к региону с политической, экономической точки зрения и с точки зрения безопасности. При этом они могут использовать свои возможности на Ближнем Востоке.

Во-вторых, насколько сильно желание заполнить этот вакуум у России и Китая? Государство, желающее войти на территорию Афганистана, должно быть готово решать здесь многочисленные проблемы. Это, конечно, не только моральное и духовное содействие, но и решение политических и финансовых проблем. Насколько к этому готова Россия или Китай - неясно.

Соединенные Штаты потратили здесь около 5 миллиардов долларов только на содержание своих вооруженных сил. Кроме того, значительные средства затрачены на развитие здравоохранения и образования. Если кто-то хочет быть доминирующей силой в Афганистане, то он должен учитывать эти аспекты. Я думаю, что ни Россия, ни Китай в этом не заинтересованы сейчас.

И Россия, и Китай, вероятно, будут больше вести переговоры с «Талибаном», чтобы защитить свои интересы, и попытаются достичь этого путем переговоров.

- Как нынешняя ситуация в Афганистане влияет на государства Центральной Азии? Насколько вероятно появление новых угроз безопасности? Ведь три страны региона граничат с Афганистаном.

- Это действительно зависит от того, насколько изменились талибы. Во-первых, они применили продуманную тактику для прихода к власти. Они сделали правильные выводы из своего опыта 90-х годов. В то время они двигались с юга и в короткие сроки оккупировали Кабул. Но позже они столкнулись со многими проблемами, двигаясь на север. Северный альянс, сформированный в регионе, оказал сопротивление, и в результате они не смогли осуществить полный контроль над Афганистаном. Поэтому на этот раз они быстро оккупировали провинции Бадахшан и Кундуз. Позже они захватили район Джузджан, который находился под сильным влиянием маршала Абдул Рашида Дустума, и, наконец, Мазари-Шариф, расположенный недалеко от границы с Узбекистаном. Только после этого акцент сместился на столицу, Кабул и другие районы. Они начали с преодоления сил, которые могли представлять для них потенциальную угрозу.

Кроме того, еще одним важным аспектом тактики талибов является то, что они полностью взяли под свой контроль приграничные районы с соседними странами. Хотя контроль над приграничными территориями помог получить большие поступления от таможни, с другой стороны, он также в значительной степени способствовал подрыву снабжения правительственных войск. После потери контроля над границей у правительства возникли серьезные проблемы с поставками.

- Какие вопросы возникают у нас в результате прихода к власти талибов?

- За последние 20 лет в Афганистане сформировался своеобразный статус-кво. Есть определенные силы, у которых есть свое оружие, сферы влияния и финансовые ресурсы. Но никто из них не имеет полного контроля над территорией. Постоянные конфликты и столкновения. Возможно, появление единой центральной силы в результате оккупации талибами всей территории Афганистана (кроме провинции Панджшер) могло бы облегчить для нас реализацию запланированных инфраструктурных проектов. Но в ближайшее время этого не произойдет.

Верно, в этой ситуации «Талибан» придя к власти, должен претворить свои идеи в практическую политику. И в среднесрочной и долгосрочной перспективе это также может принести пользу. Многие проекты: линии электропередач, железные дороги, интернет-сети - приостановлены. Если говорить о строительстве железной дороги, то самая большая проблема заключалась в том, что она проходила через разные регионы. Один район находится под контролем правительственных сил, другой - под контролем «Талибана», а в третьем есть местный командир, который официально признает центральное правительство, но не подчиняется ему.

Это затрудняло строительство и проектирование железной дороги и увеличивало затраты. А с увеличением рисков растет и её стоимость.

Возможно, наличие единой силы позволит легче договориться, а также обеспечить безопасность таких проектов. Это - положительное ожидание. Но пока много неопределенностей. Поскольку «Талибан» не так давно находится у власти, мы не знаем точно, какую политику они будут проводить.

Что касается негативных вызовов и угроз для нас, то «Талибан» по-прежнему остается фундаменталистской религиозной организацией в организационном и идеологическом плане. Он без колебаний совершал террористические акты, чтобы осуществить свои планы и свою политику. В центральноазиатском регионе, где есть проблемы с религиозным экстремизмом и радикализмом, рост такой силы может в некоторой степени вдохновить другие радикальные группы в регионе, и создать модель устремлений. Это - крайне негативный вызов.

Вторая проблема заключается в том, что в Афганистане было экипировано около 300 000 солдат и сотрудников полиции, они были полностью вооружены западными странами. Сейчас судьба такого большого количества оружия остается неизвестной. Может ли «Талибан» полностью контролировать это оружие? Это оружие может усилить угрозу для региона, если оно попадет на черный рынок или в руки других экстремистских группировок. Этот аспект также следует учитывать при переговорах с талибами.

Третья сторона вопроса заключается в том, что до сих пор торговля наркотиками в Афганистане была огромной проблемой для нашего региона. В конце 1990-х, когда «Талибан» впервые пришел к власти, незаконный оборот наркотиков был эффективно пресечен. Им удалось резко сократить масштабы оборота наркотиков. В настоящее время оборот наркотиков сократится, если им удастся быстро взять под контроль ситуацию в Афганистане. Но если количество антиталибских сил, таких как силы Панджшера, увеличится, а конфликт продолжится, нестабильная ситуация предоставит хорошую возможность группировкам, занимающимся торговлей наркотиками. Ведь там, где нет правительства и контроля, упрощается выращивание и транзит наркотиков.

Эта неопределенность, кроме всего прочего,  ограничивает наши торговые отношения с Афганистаном. В последние годы Афганистан стал одним из важнейших торговых партнеров Узбекистана. Более 90 процентов этих торговых отношений - это экспорт нашей продукции. Нам будет сложно найти новый рынок с такой потребностью в товарах и услугах.

Беседовал Достон Ахроров
перевод: Вадим Султанов