Борьба с последствиями не сократит теневую экономику 

С 1 мая организации, организации, оказывающие платежные услуги, при осуществлении денежных переводов между физическими лицами P2P (англ. peer-to-peer или person-to-person – «от человека к человеку», технология онлайн-перевода средств с карты на карту — ред.) в Узбекистане, независимо от того, получают они комиссию за оказанные услуги или нет, обязаны выставлять за переводы электронные счета-фактуры и предоставлять их в налоговые органы. 

13 апреля, в Налоговом комитете состоялась встреча, посвященная этому вопросу. В ней приняли участие заместитель министра экономики и финансов Дилшод Султанов, заместитель председателя Налогового комитета Джахонгир Абдиев и представители банковского сектора и платежных организаций, в частности специалисты в области информационных технологий. На встрече обсуждалось регулирование электронного обмена информацией и упрощение технической интеграции. 

По данным налогового комитета, на совещании говорили о том, что необоснованно опасаться возникновения налоговых правоотношений из-за P2P-переводов и что у физических лиц не появится налоговых обязательств. Тем не менее, в официальном релизе цель ввода этого нового порядка не разъяснялась. 

10 февраля был подписан указ президента, согласно которому, налоговые органы получают информацию обо всех P2P-переводах. Это стало неожиданностью для широкой публики и подверглось критике со стороны экономистов. Но с тех пор ни Налоговый комитет, ни Министерство экономики и финансов никаких комментариев по поводу цели данного нововведения не давали.

По информации, предоставленной Минюстом в феврале, представленный на правовую экспертизу проект постановления не содержал пункта, касающегося P2P-переводов. То есть этот неожиданный и не соответствующий теме указа пункт, был добавлен в документ после юридической экспертизы. Судя по тому, что тексте указа на узбекском языке сказано «платежные организации представляют и оформляют ЭСФ», а не наоборот, даже лингвистическая экспертиза этого пункта, вероятно, не проводилась. 

Минюст в своем заявлении воздержался от критики подобной ситуации. И это при том, что согласно постановлению президента, подписанному два года назад, с 1 января 2023 года все проекты нормативных правовых документов, предусматривающие ограничение (уменьшение) установленных прав хозяйствующих субъектов или возложение на них дополнительных обязательств либо дополнительных расходов, должны проходить оценку регуляторного воздействия. 

Юридические аспекты вопроса 

Согласно Закону «О банковской тайне», информация об операциях клиентов банков является банковской тайной. Согласно статье 11 закона сведения, составляющие банковскую тайну, предоставляются органам государственной налоговой службы в случаях, касающихся вопросов налогообложения клиента. То есть закон не позволяет предоставлять в налоговые органы сведения о сделках клиента, не касающихся вопроса налогообложения. 

Но с 1 мая требуется предоставлять налоговым органам сведения обо всех P2P-переводах (то есть банковской тайне), а не только о сделках, связанных с налогообложением. При этом известно, что большинство переводов P2P осуществляется в основном между родственниками и друзьями и не создают никаких налоговых взаимоотношений. 

В соответствии со статьей 17 Закона «О платежах и платежных системах», операторы платежной системы и поставщики платежных услуг обеспечивают конфиденциальность сведений, полученных ими при оказании платежных услуг, и не допускают их раскрытия третьим лицам, за исключением случаев, предусмотренных законом «О банковской тайне», о которых упомянуто выше. 

Исходя из этого, можно признать незаконным сбор информации обо всех P2P-переводах, совершенных через мобильные приложения и платежные системы банков, в налоговых органах с 1 мая. 

Следует также отметить, что новая редакция Конституции, как ожидается, вступит в силу именно в мае. Документ вступит в силу после объявления результатов референдума. 

В случае с P2P-переводами это важно, поскольку согласно новой редакции Конституции: 

·       гарантируется конфиденциальность банковских операций, отсутствует норма «кроме случаев, предусмотренных законом» (ст. 41);

·       каждый имеет право на личную и семейную тайну (статья 31);

·       права человека (в частности, вышеупомянутое право на личную и семейную тайну) имеют прямое действие (статья 20);

·       каждый имеет право требовать уничтожения информации о нем, полученной незаконным путем (статья 31);

·       Конституция имеет высшую юридическую силу и имеет прямое действие (статья 15). 

Можно сказать, что осведомление государства о переводе даже 1000 сумов другому лицу или на свою же карту ограничивает право на личную и семейную тайну. 

Экономические аспекты вопроса 

Хотя министерство и комитет не раскрыли цели получения информации о P2P-переводах, можно предположить, что речь идет о борьбе с уклонением от уплаты налогов.

Возможно, при этом поставлены цели: 

·       бороться со случаями приема платежей с карт в точках продаж и услуг через P2P, а не через терминал;

·       принуждения неофициальных торговых онлайн-платформ —различных торговых каналов в Telegram и Instagram к официальной работе;

·       в общем и целом, способствовать выходу теневой экономики на свет и тем самым увеличению налоговых поступлений. 

Действительно, P2P-переводы становятся все более массовыми, и, да, во многих случаях эта услуга играет роль не «от частного лица частному лицу», как это задумано, а «от частного лица частному предпринимателю». Тем не менее, нынешний метод борьбы правительства с этим противоречит не только закону, как было сказано выше, но и экономической логике. 

Дело в том, что выгода, которую получит государство от данной меры, может быть ничтожной по сравнению с той выгодой, которая будет упущена. Потому что усиленный контроль над безналичными платежами автоматически увеличит спрос на наличные платежи. Это приведет к оттоку средств из банковской системы, к тому, что торговцы, желающие уйти от налогов, просто найдут другие пути, и в результате разрыв между наличными и безналичными платежами вновь увеличится. 

В конце концов, намеченные цели могут быть достигнуты частично, определенная часть теневой экономики может быть вынуждена легализоваться в краткосрочной перспективе, но в долгосрочной дать положительное заключение об эффекте этой меры нельзя потому, что в данном случае борьба идет с последствиями, а не с причинами теневой экономики. Причина же восходит к несправедливому и неравномерному распределению налогового бремени из-за бесчисленных льгот, предоставленных некоторым налогоплательщикам. 

Работа с причинами, а не со следствием, увеличивает транзакционные издержки для всех звеньев цепи, а те, кто действует неформально, просто приспосабливаются к новым условиям: они ищут новые обходные пути, они могут не расширять, сокращать или прекращать свою деятельность по мере необходимости, если того требует ситуация. И это незаметно, но становится фактором, тормозящим ускорение экономического роста. Подобный подход к борьбе с теневой экономикой требует, чтобы вновь вводимые меры все чаще основывались на запретах и ​​ограничениях. 

Прежде чем вводить новый вид контроля, следует использовать уже имеющиеся возможности 

У властей были и другие средства борьбы с использованием P2P-переводов в качестве платежного средства. В частности, можно и нужно использовать существующие механизмы контроля за соблюдением требований по выдаче чеков и использованию терминалов. То есть, при желании Налоговый комитет может значительно сократить P2P-торговлю административными и технологическими средствами, точно так же, как успешно установил жесткие требования к выдаче чеков.

Однако Комитет практически не применяет эти меры. Во многих магазинах можно увидеть таблички с 16-значными номерами карт, прикрепленные к мебели или технике на кассе. В торговых точках висят баннеры с QR-кодами нескольких платежных систем: при сканировании эти QR-коды ведут к P2P-переводу, а не к легальной платежной практике типа «Pay-on-the-spot».

Таким образом бизнес открыто торгует через P2P-переводы. Конечно, налоговики знают об этом, но почему-то мер не принимают. Поскольку точкам продаж предоставлена ​​такая большая свобода в этом вопросе, складывается впечатление, что кто-то заинтересован и есть приказ «не трогать». Возможно, для того, чтобы произошло существенное изменение налоговых поступлений, если вдруг будет объявлена ​​«непримиримая борьба». 

Следует также помнить, что попытки Налогового комитета контролировать P2P-переводы начались не вчера. В 2020 году комитет предложил изменить закон «О банковской тайне» с тем чтобы в электронном виде собирать информацию о счетах банковских карт физических лиц с месячным оборотом более 30 млн сумов или совершивших более десяти P2P-переводов. Однако из-за противодействия как общественности, так и представителей власти проект решения, подготовленный налоговыми органами, в итоге принят не был. 

На наш взгляд, эта новая норма, которая странным образом и без должного обсуждения была внесена в указ, должна быть пересмотрена. Использование переводов между физическими лицами в целях ухода от налогообложения вполне можно предотвратить с помощью имеющихся механизмов налогового контроля. 

Кроме того, возможно изучение вопроса определения порядка и норм возникновения обязательств за P2P-переводы у физических лиц на основе опыта развитых стран. Желательно, чтобы установленные требования были отражены в законодательстве и распространялись только на получателей, условно, 100 переводов за 1 месяц, а не на всех подряд. 

В качестве заключения следует сказать, что вектор увеличения поступлений в бюджет, борьбы со скрытой экономикой — должен быть направлен прежде всего на создание условий для экономического роста, проведение равной и справедливой налоговой политики для всех, развитие свободной и открытой рыночной экономики, построение независимой судебной системы. 

А не путем создания новых надзорных механизмов сомнительной законности. 

Комрон Чегабоев, 
перевод: Вадим Султанов.