В начале этого года сообщалось о том, что диплом учёной степени PhD бывшего первого проректора Самаркандского международного университета туризма «Ипак йули» Азамата Акбарова оказался фальшивым, и он был уволен. Спустя почти 9 месяцев после этого, в университете дали опровержение, и заявили, что эта информация не нашла своего подтверждения.
По словам пресс-службы университета, Азамат Акбаров уволился не из-за фальшивого диплома, а по собственному желанию.
«В результате следственных действий компетентных органов данное обвинение не нашло своего подтверждения, и на сегодняшний день уголовное дело прекращено» - говорилось в опровержении.
В целях получения ответов на вопросы, возникшие по этой теме, Kun.uz организовал интервью с Азаматом Акбаровым.
В ходе интервью с проректором обсуждались также другие темы, в частности, проблемы в высшем образовании Узбекистана, кредитно-модульная система, которую толком пока никто не понял, онлайн-уроки, вузы, претендующие на получение финансовой самостоятельности.
- Когда вы начали работать в международном университете туризма «Ипак йули», какие задачи были на вас возложены, и какие из них вы смогли реализовать за короткий срок вашей рабочей деятельности?
- Я поставил перед собой цель внедрить свой зарубежный опыт на родине. Намеревался создать систему обучения на основе международных стандартов и превратить её в «мягкую силу» государства.
К примеру, сейчас в сотню лучших университетов мира входят около 60 университетов США. Южная Корея также известна во всём мире своими учебными заведениями.
Цель открытия международного университета туризма «Ипак йули» заключалась в превращении его в «мягкую силу» Узбекистана, открытии филиалов в иностранных государствах и получении таким образом экономической прибыли.
Занятия в университете проходят 5 дней в неделю, и в эти дни студенты изучают только 5 предметов. Другие предметы, интересующие студентов, они могут изучать по интернету. В ходе преподавания следует больше использовать практики, и меньше теории. Цель университета – дать образование на уровне иностранных университетов, не выезжая из Узбекистана.
- Теперь поговорим о событиях, когда ваш диплом, полученный в Боснии и Герцеговине, в Самарканде признали фальшивым, и вы ушли с работы. Скажите, что вообще произошло? Ведь заключение о вашем фальшивом дипломе дали не только в Высшей аттестационной комиссии, но и в самой Боснии.
- В 2018 году в университете начал работать коллектив из около 10 неопытных, не владеющих английским языком сотрудников, некоторые из них были даже ранее судимы.
Учебный план университета был создан под местные стандарты. Когда я приступил к работе в августе 2019 года, я сократил устаревшие отделы, пересмотрел вопросы кадров, коллектива. Во-первых, большинство кадров университета не соответствовали занимаемой должности.
Во-вторых, они не владели английским языком, и это была большая проблема для университета. Потому что преподаватель, не владеющий иностранными языками, не сможет внести новшества в систему. У него ограничены возможности, чтобы узнавать о новинках. В результате я был вынужден пригласить наших соотечественников из Испании, Англии, Южной Кореи, Швеции, а также, около 15 иностранных специалистов. В то время в университете было около 60 местных преподавателей.
Тем временем бывший проректор университета, будучи недовольным этими делами, начал распространять в социальных сетях различные интервью с клеветой.
Кроме того, сотрудник первого отдела отвечал за защиту университета от различных радикальных сил, пришедших извне. Но он, вместо выполнения своих обязанностей, начал вмешиваться в учебный процесс, и настраивать коллектив против меня.
Продолжать работу таким образом было невозможно. Поэтому 6 января я решил написать заявление об уходе по собственному желанию. Я не хотел, чтобы эти процессы повредили университету и причинили вред студентам и сотрудникам. Интересно, что я подал заявление 6 января, а уже 7 января об этом опубликовали статью в негативном ключе. Получается, что это было спланировано и продумано заранее.
Вместе с тем, после моего увольнения начали оказывать давление на преподавателей, приехавших из-за границы по моей инициативе, им не выплачивали зарплату, и до сих пор не выплатили. Я хотел бы обратить на это внимание министерства высшего и среднего специального образования и министерства занятости и трудовых отношений.
- Когда появились обвинения, почему вы покинули социальные сети, и сами ничего не прокомментировали по этим обстоятельствам? Почему теперь даёт опровержение университет? Раньше не было возможности уточнить все эти факты?
- Что касается опровержения, считаю, что комитет сам об этом расскажет (имеется в виду Государственный комитет по развитию туризма – ред.)
Я вернулся на Родину с благими намерениями, чтобы развивать здесь образование. Устроился в университет по договору. Нужно было выполнить ряд задач и наладить систему в течение 5 лет.
Верно, после этих событий я хотел взять тайм-аут. И без работы я не остался. Семью тоже нужно кормить. Поэтому в это время я преподавал в различных иностранных университетах онлайн.
- В узбекскую систему образования недавно вошло понятие «кредитно-модульная система». В этом году 35 университетов и институтов перешли на эту систему.
Но многие пока так и не поняли её сути, в чём она заключается. У многих преподавателей университетов, перешедших на новую систему, даже отсутствует определённое понятие о ней. Кроме того, каким бы странным это ни казалось, пока нет ни одного документа о кредитно-модульной системе. Объясните доступным языком, что это за система, и чем она отличается от традиционной системы преподавания? Для чего она нам нужна?
- В кредитной система приоритет отдаётся студенту. Сейчас в традиционной системе приоритет предоставлен университетам. Они устанавливают 12 предметов.
Если студент не пройдёт один из 12 этих предметов, он провалит сессию. А в кредитно-модульной системе студенту предоставлена возможность самостоятельного выбора своего 4-летнего расписания. Если студент захочет, он сможет закончить образование за 4 года или за 7 лет, или, напротив, за 3 года. К примеру, в университете «Ипак йули» в первом семестре есть 5 предметов, то есть, 30 кредитов.
Во время учёбы в университете студент должен освоить 240 кредитов, и неважно, сколько лет это будет продолжаться. Студент может получить в первом семестре 20 кредитов, а в другом – 40. То есть, студент, исходя из своего времени и возможностей, самостоятельно определяет время своего образования.
- Президент Мирзиёев на одном из заседаний говорил о сокращении предметов, не относящихся к специальности, в высших образовательных учреждениях. Но это не только слова президента, в самых развитых странах именно так, количество предметов в университете не очень большое.
Как у нас происходит переход к этой системе? Мы слышали, что сейчас в вузах объединяют 3-4 предмета вместо их устранения. То есть, просто дают общее название для этих предметов.
На ваш взгляд, какой должна быть эта система изначально?
- Каждый предмет необходим, но не нужно преподавать предметы, не имеющие никакого отношения к специальности. Бывают такие случаи, когда один предмет (по знакомству) разделяют на 2 части и дают двум преподавателям.
Кому нужно преподавание предметов, не относящихся к специальности, в XXI веке?! Через 10-15 лет концепция университетов изменится. Если студент сам захочет, он сможет изучать определённые предметы на других факультетах. Это называется сотрудничество между специальностями. Потому что каждому студенту необходимо развивать различные стороны. Как видим сейчас, студент, окончивший вуз по определённому направлению, может остаться без работы.
- Хотелось бы узнать ваше мнение по поводу самофинансирования университетов. Скажите, как организуют эту систему университеты развитых государств?
- На западе, в развитых государствах, университеты функционируют как производственные предприятия. Цель ректора, деканов состоит в максимальном привлечении в университет прибыли. Поэтому, если западные предприятия столкнутся с финансовым кризисом, первыми покидают систему их руководители. Они чувствуют ответственность, и уходят с предприятия или сокращают свою зарплату. Поэтому, в первую очередь, каждый ректор, декан должен хорошо разбираться в правилах коммерции.
Система самофинансирования, прежде всего, начинается с кафедр. То есть, рассматривается приход и расход каждой кафедры. При самофинансировании нужно обеспечить конкурентоспособность учебных планов. Кроме того, университетам следует создать 5-летний бизнес-план: сколько студентов примут, сколько иностранных профессоров привлекут, сколько электроэнергии потратят и т.п.
- Во время пандемии, как и во всём мире, в Узбекистане перешли на форму обучения онлайн, в том числе и в высшем образовании. Но, если говорить откровенно об уровне этих занятий, успеваемости студентов, почти никто не получает качественное образование. Можно сказать, что эта система не прошла эксперимента. Как специалист, скажите, почему у нас эта система была организована так некачественно, можно ли как-то обеспечить качество онлайн-занятий?
- В онлайн-обучении много недостатков. Во-первых, у студента, который месяцами сидит дома, начинается стресс. Во-вторых, онлайн-обучение вредит инклюзивному образованию. То есть, студент не может пользоваться учебными принадлежностями. В-третьих, во время учёбы онлайн среди людей усиливается неравенство, дифференцирование, и увеличивается несправедливость.
Я попросил бы ответственных лиц высшего образования изучить международный опыт в этом плане, наладить сотрудничество с иностранными университетами.
- В завершении беседы расскажите о своих планах. Поступало ли вам предложение из международного университета «Ипак йули» после вышеуказанных событий, и если предложат, вернётесь ли вы туда?
- На данный момент никаких предложений из университета не было, а если предложат, я намереваюсь превратить университет в «мягкую силу» Узбекистана.
Беседовал Ильяс Сафаров, оператор – Абдусалим Абдувохидов
перевод: Вадим Султанов, Анастасия Ткачёва
